Резать блины ножом грешно: как отмечали Масленицу в старину
Как катались на санях, ели блины и развлекались в сырную неделю — об этом и о других традициях празднования Масленицы РИА Новости рассказала Вера Михайловна Бокова, писательница, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Государственного исторического музея.
Катание на санях, горках и качелях
Гулянья на Масленицу, как и на Святки, были самыми массовыми. Первую половину сырной недели люди проводили дома, а уже с четверга начинался настоящий разгул. Это праздники зимнего цикла, и, как и на Святки, первым признаком Масленицы было катание на лошадях: светское и народное.
В Москве катались по кругу от Красной площади до нынешнего Электрозаводского моста (тогда это был Покровский мост) или вокруг Кремля и по Красной площади. Эти районы на время празднеств освобождались от движения.
На окраинах было больше лихости, ухарства, скакали во весь опор — очень быстро, когда лошадь опирается на все копыта, с посвистами и песнями. Здесь развлекались люди простые.
На улицах обязательно ставили катальные горы и качели. В частных владениях горки могли быть небольшими, метров 10, а в публичных местах — 20-30 метров в высоту. Эти конструкции монтировали, а потом обслуживали специальные артели. Горы обливали водой по снегу, делали небольшой бортик по бокам. Внизу — сугробы, чтобы не разбиться при падении. Если человек был один или не умел кататься, то его сопровождал как раз сотрудник артели.
Сани для катаний были небольшие, размером с современные детские салазки. Ездили по двое: сзади мужчина, впереди — женщина. Нужно было сильно откинуться назад, ноги вытянуть и поднять повыше.
Горки сооружали на льду Москвы-реки, в начале XIX века — под стенами Кремля со стороны Неглинной улицы. И на окраинах города — на Девичьем поле, где был большой пустырь (сегодня сквер Девичьего поля), в нынешнем Лефортово, на Пресне, где сейчас Московский зоопарк.
Масленичные качели оставались до Пасхи. Были качели современного типа, на которых раскачивались вперед-назад. Были и качели-колыхалки, вроде вертикальной карусели: небольшое колесо обозрения с четырьмя вагончиками, крутилось вручную. Обычная карусель тоже называлась качелями.
Обжорство — любимое дело
Атрибутом всякого гулянья было достаточно большое торжище, где ставили палатки, павильоны и так называемый шатер — съестную и закусочную, а в основном, конечно, распивочную. Здесь же продавались свистульки и лакомства.
Порция блинов (штуки три) стоила порядка пяти копеек, это в принципе были небольшие деньги. На улице блины традиционно просто посыпали сахаром, так их было удобно есть. А со сметаной, рыбой, икрой и сладким блины подавали уже дома.
Пекли примерно как и сейчас. На улице ставили очажок либо использовали стационарную печь — ведь быстрое питание и в ту пору было круглогодичным, так что готовить могли прямо на месте.
А еще пекли блины на дому и выносили продавать на улицу в специальных лотках на ремне. За поясом у такого торговца было несколько тарелок. Он накладывал порцию, ждал, пока клиент съест, обтирал тарелку полотенцем и — до следующего клиента. Не очень, конечно, гигиенично, но что поделать!
Прибавлялось в это время работы и у врачей. Дело в том, что блины нужно было съедать целиком, резать не полагалось. Это традиция из древности, когда считалось, что, чем мельче ты режешь еду, тем больше вреда ей наносишь. Так что заворот кишок был дежурной болезнью.
Обжорство в Масленицу было запредельным В те времена и так много ели — порции супа, например, в ресторанах и трактирах подавались большие, на четверых сразу. А в Масленицу еще и блинов пекли много, ели их целый день.
Шумные представления с пальбой из пушек
Еще один обязательный атрибут гуляний — праздничные балаганы со зрелищами и концертами. Спектакли для таких представлений ставили специально, они длились 30-40 минут и шли один за другим без перерыва весь день.
Как правило, это были сцены из народной жизни или военные сюжеты. Например, большой популярностью пользовалась битва русских с кабардинцами. Сюжет самый минимальный, главное — пальба из пушек и ружей. Все это привлекало публику. Или доблестный генерал Скобелев выходил, произносил несколько реплик — и опять пальба из пушек. Народ был в восторге.
Плата за такие представления была копеек 20. В спектаклях участвовали актеры-любители. В то время на всякой фабрике были самодеятельные актеры, в сезон они подряжались работать и получали за это небольшие деньги.
В балаганах попроще показывали чудеса и уродства. Например, женщину-русалку в стеклянном ящике, альбиноса или негра-великана, женщину с бородой — классический набор, на который все смотрели с большим удовольствием, в том числе и люди образованные.
Бывали и просто проходимцы, которые ничего особенного не придумывали, но свою копейку за это брали. Например, показывали тьму египетскую (необычная темнота; описанное в Пятикнижии бедствие, постигшие египтян за отказ освободить евреев. — Прим. ред.). Набивали людей в шатер, выключали свет и объявляли, что так было в Египте во времена фараонов. Публика чувствовала, что ее надули, но тем не менее, когда зрителей на выходе спрашивали, интересно ли было, те отвечали: интересно, идите и посмотрите!
Во время гуляний могли выступать популярные народные инструментальные ансамбли, исполнители на рожках или балалайках, которых публика хорошо знала: в Москве такие музыканты обычно играли весь год по трактирам. Звучала специальная музыка с наружных балконов, исполняемая на гнусавых, шумливых и громких инструментах, — это создавало особую атмосферу. Выкликалы сами по себе были аттракционом — пикировали со зрителями, острили, выдавали смешные репризы.
Приходила в основном невзыскательная публика, которая была еще и немножко навеселе. Ей было все равно, что показывают, лишь бы затейно. Люди интеллигентные редко появлялись в таких местах, но в детстве обычно все через это проходили: няньки непременно приводили своих воспитанников на гулянья. Это запоминалось на всю жизнь, и потом по старой памяти многие заглядывали посмеяться.
После революции Масленицу официально не запрещали, но фактически она были ликвидирована, потому что есть было нечего. В 1920-е годы начались эксперименты с продолжительностью рабочей недели, появились и семидневки рабочие, и десятидневки, так что возможности отмечать праздник массово не было. Но дома эти традиции сохранялись, ритуальные блюда по-прежнему готовили.